/userdir/2/5/1/2/251291/15955198.jpg
хотя врят ли такая есть*))
Я раскрашивал небо, как мог.
Оно было белым, как белый день.
Я лил столько краски на небеса,
И не мог понять, откуда там тень.
Это было в жаркий июльский день,
Когда болота горят,
Когда зажигается дом
От одного взгляда.
Я раскрашивал небо, как мог.
Оно было белым, как белый день.
Я лил столько краски на небеса,
И не мог понять, откуда там тень.
Это было в жаркий июльский день,
Когда болота горят,
Когда зажигается город
От одного взгляда.
Я раскрашивал небо, как мог.
Оно было белым, как белый день.
Я лил столько краски на небеса,
И не мог понять, откуда там тень.
Это было в жаркий июльский день,
Когда болота горят,
Когда зажигается мир
От одного взгляда.
Я раскрашивал небо, как мог.
Оно было белым, как белый день.
Я лил столько краски на небеса,
И не мог понять, откуда там тень.
Это было в жаркий июльский день,
Когда болота горят,
Когда зажигается всё
От одного взгляда.
[Княжна]
Брошенная мною нелепая фраза
Тобою поднята на флаг.
Откуда догадаться тебе было сразу,
Что это просто осторожный шаг.
Ободрать кожу можно до крови,
Обгоревшую твердь спасая в прохладе.
Не нужно опасаться этой боли
Спустившись с неба в уютном наряде.
А я шагаю по твоей земле,
А я шагаю по твоей земле,
А я шагаю по твоей земле,
По твоей земле...
Я устала спасаться от жизни амбиций,
Слушать пьяные банальные разговоры.
Я устала видеть вчерашние лица
И уклоняться от нелепых споров.
То, что мои руки просят твоих песен,
Настолько очевидно, что хочется уснуть.
Эфир глух, а город тесен.
Я выхожу из дыма, чтоб тобой вздохнуть.
А я шагаю по твоей земле,
А я шагаю по твоей земле,
А я шагаю по твоей земле,
[~Lily~]
По волнам твоих слёз я уеду домой.
Путь окончится мой в километре нуля.
Отпусти меня, видишь, какая луна.
Мы с тобой навсегда останемся здесь.
И отсюда уйдем.
Двадцать лет под стеклом. Под крылами ночи.
В ожидании - смысл, а во встречах - "прощай".
Отпусти меня, видишь, мое ремесло?
Когда будет темно посиди, помолчи.
Мы отсюда ушли.
Малахитовых глаз не беда, а мольба.
Я иду по степи. Только где же простор?
Отпусти меня, видишь, какая стрела
Высоко-высоко? Закрой свою дверь.
Мы отсюда ушли.
Вьется пыль. А тоска притаилась в седле.
Уезжаю затем, чтоб сказать себе: "Всё!"
Отпусти меня, видишь, я уже на коне.
А печальная птица сломала крыло,
Возвращаясь домой.
ClosedWerewolfSoul
Я редкая птица, я вышла из дома.
Мне было в нем плохо, но что здесь такого -
Когда есть дороги мосты и трамваи
А в доме не ждали и не понимали.
Прощай!
Я редкая птица. Я шла и скользила.
Я не воевала, но я победила.
И крылья спокойно лежали на воле
Готовые к небу готовые к боли.
Прощай!
А люди навстречу работать спешили
Они свои крылья давно заложили
И в землю вросли, кто по пояс, кто выше
А солнце уже загоралось над крышей
И я оглянулась - вокруг было пусто
И я улыбнулась хотя было грустно
И тень промелькнула над детской кроваткой
И я полетела спокойно и сладко.
Прощай!!
Я редкая птица, я вышла из дома.
Мне было в нем плохо, но что здесь такого -
Когда есть дороги мосты и трамваи, трамваи
White_Oleander
Из твоей чашки пить чай,
Курить и молчать в окно
Весна, за окном темно
Французят нос сквозняки.
Твоими глазами любить
По ладоням стихи тайком
Не сдержавшись, тебе прошептать:
"Еще".
И закружится в танце Москва
И захлебнется Невой
Мы любимые тетивой
Стрелы в сердца.
Я пальцы умою твои
Кровью что нас роднит,
И всегда разделяет нас
Параллельный бег.
От земли до небес поют
Птицы и звезды клюют
Звезды знают последний маршрут
Kамнем с неба на землю.
Течь по твоим губам,
И знать, что река живет
В любом, кто с тобой плывет
В унисон.
Подуть на ожог, болит,
Прошлое с детским пушком
Над верхней любимой тобой
Пустота.
И закружится в танце Москва
И захлебнется Невой
Мы любимые тетивой
Стрелы в сердца.
Я пальцы умою твои
Кровью что нас роднит,
И всегда разделяет нас
Параллельный бег.
От земли до небес поют
Птицы и звезды клюют
Звезды знают последний маршрут
Kамнем с неба на землю.
Coranar
Я всегда твердил, что судьба - игра.
Что зачем нам рыба, раз есть икра.
Что готический стиль победит, как школа,
Как способность торчать, избежав укола.
Я считал, что лес - только часть полена.
Что зачем вся дева, раз есть колено.
Что, устав от поднятой веком пыли,
Русский глаз отдохнет на эстонском шпиле.
Я сижу у окна. За окном осина.
Я любил немногих. Однако - сильно.
Я сижу у окна. Я помыл посуду.
Я был счастлив здесь, и уже не буду.
Я сижу у окна.
Я писал, что в лампочке - ужас пола.
Что любовь, как акт, лишена глагола.
Что не знал Эвклид, что, сходя на конус,
Вещь обретает не ноль, но Хронос.
Я сказал, что лист разрушает почку.
И что семя, упавши в дурную почву,
Не дает побега; что луг с поляной
Есть пример рукоблудья, в Природе данный.
Я сижу у окна. Вспоминаю юность.
Улыбнусь порою, порой отплюнусь.
Я сижу у окна, обхватив колени,
В обществе своей грузной тени.
Я сижу у окна.
И моя песнь была лишена мотива,
Но зато ее хором не спеть. Не диво,
Что в награду мне за такие речи
Своих ног никто не кладет на плечи.
Гражданин второсортной эпохи, гордо
Признаю я товаром второго сорта
Свои лучшие мысли и дням грядущим
Я дарю их как опыт борьбы с удушьем.
Я сижу у окна в темноте. Как скорый,
Море гремит за волнистой шторой.
Я сижу в темноте. И она не хуже
В комнате, чем темнота снаружи.
Мальчик-Который-Выжил
Я боюсь открыть лицо
Перед тобой.
Балласт становится кольцом
Логическим для нас.
Тревожные черты со мной.
Hо ты, мой праздник, мой судья,
Приносишь боль пустых волнений
И ненужность бытия.
И только жест,
Последний как арест,
Как выстрел воробья.
Я, тобою дорожа,
Уже давно
Хожу по лезвию ножа.
В объятьях темноты
Готова умереть с тобой.
Но ты, мой омут, мой Париж,
Не для меня построил город,
Не ко мне туда спешишь.
И только рта
Глухая немота,
Как звон железных крыш.
Мы разлучены навек
Теплом твоих ресниц,
Мой любимый человек.
Печальные кроты
Уводят в темноту меня.
Но ты, мой ветренный пират,
Не знаешь ты, в чем для меня
Твой гордый профиль виноват.
И только взгляд
Последний твой,
Как в петлю головой.
Гость
я не могу выложит ьпесню...я же не знаю кто ты...
да-а))
Ты знаешь, сколько мне лет,
И я за это плачу.
А если нужно сказать,
То я скажу, не смолчу,
Ты не изменишь меня.
Не прикрывайся ничем,
Когда ты спишь не со мной,
И делай паcсы другим,
Но у меня за спиной.
Ты не обидишь меня.
Годы - реки, люди - пароходы.
За тобой.
Сердце - в небо, стану смелой.
За тобой.
Жалей других, для меня
Побереги свою злость.
Не можешь - так уходи.
Искалось, но не звалось.
Я не забуду тебя.
Годы - реки, люди - пароходы.
За тобой.
Сердце - в небо, стану смелой.
За тобой.
Услышу плеск в камышах,
Увижу чьи-то следы.
Не дотяну до воды,
Не дотяну до воды.
Годы - реки, люди - пароходы.
За тобой.
Сердце - в небо, стану смелой.
За тобой.
Годы... Реки...
Люди... Годы...
Реки... Люди...
Пароходы!..
Белыми-белыми хлопьями снег
падал с небес вместе с тихим дождём.
В медленном вальсе теряясь во мгле
грустно кружил над озябщей землёй.
Серые окна полны пустоты,
что торжествует над небом смеясь
видя как снег под ногами толпы,
слишком легко превращается в грязь.
Синими-синими стали дома,
дождь словно слёзы на мокрой щеке.
Серый туман предрассветная мгла,
стала похожа на мнимую смерть.
Красные-красные солнца лучи,
сделали розовым тающий снег
Что бы успеть до прихода толпы,
светом прощальным его обогреть.
Бледные-бледные лица живых -
тех, кто не сдался - умрут всё равно
Тонкие нити трагичной судьбы,
их оплетут и затащат на дно.
Чёрные-чёрные сотни сапог,
будут его равнодушно топтать
Им всё равно, если каждый жесток -
тающий снег обречён умирать.
Есть в дожде откровенье - потаенная нежность.
И старинная сладость примиренной дремоты,
Просыпается с ним безыскусная песня,
И трепещет душа усыпленной природы.
Это землю лобзают поцелуем лазурным,
Первобытное снова оживает поверье.
Сочетаются Небо и Земля, как впервые,
И великая кротость разлита в предвечерье
Роковое томленье по загубленной жизни,
Неотступную думу: "Все напрасно, все поздно!"
Или призрак тревожный невозможности утра
И страдание плоти, где таится угроза.
В этом сером звучанье пробуждается нежность,
Небо нашего сердца просияет глубоко,
Но надежды невольно обращаются в скорби,
Созерцая погибель этих капель на стеклах.
Тишине ты лепечешь первобытную песню
И листве повторяешь золотое преданье,
А пустынное сердце постигает их горько
В безысходной и черной пентаграмме страданья.
В сердце те же печали, что в дожде просветленном,
Примиренная скорбь о несбыточном часе.
Для меня в небесах возникает созвездье,
Но мешает мне сердце созерцать это счастье.
Мя)))
Все хотят спать, все уже уснули,
Я не исключенье, я тоже сплю.
Ты ко мне приходишь, ты меня целуешь.
Это только сон, это только сон.
Как же сладко спать мне в твоих объятьях,
Этого ждала я пять тысяч лет.
Ты - моя любовь, ты - моё несчастье.
Это только сон, это только сон.
Я плыву к тебе мёдом поцелуев,
Ты поишь меня нежностью морей.
Незачем кричать - снайпер безоружен.
Это только сон, это только...
Я плыву к тебе медом поцелуев,
Ты поишь меня нежностью морей.
Незачем кричать - снайпер безоружен.
Это только сон, это только...
Все хотят спать, все уже уснули,
И я не исключенье, я тоже сон.
Kiristina
Она выпускает змей, она улыбается мне.
Я вижу ее силуэт в моем напротив окне.
Я двигаюсь ей навстречу, я пячусь назад.
Линзы не красят того, у кого слезятся глаза.
Она выпускает птиц, она открывает окно.
Она приглашает меня и дрожит, когда я смотрю на нее
В измученный шарф она незаметно прячет плечо.
Она покупает платки, она меняет зонты.
В ее снах горячо.
Она променяла меня на пару дешевых фраз.
Она испугалась меня, она захотела домой.
Она любит тонкие кольца и бледный фаянс.
Она вытирает пыль под песни мои. Достойный альянс.
Она выпускает зайцев в дремучем лесу.
Сердечный вальсок, и в дороге теряется соль.
Она любит все, чего она лишена.
Мне нравится в ней перспектива уехать в Сибирь.
Мне было 17, ей было 143.
Моим отражением стали причуды ее.
Она мне подарит краски, я нарисую ее изнутри.
Покажется блекло - плесну хлороформа еще.
Дыши и смотри.
Она променяла меня на пару дешевых фраз.
Она испугалась меня, она захотела домой.
Она любит тонкие кольца и бледный фаянс.
Она вытирает пыль под песни мои. Достойный альянс.
Rolan
Солнце, я становлюсь твоим лучом.
Я режу кожу и оголяю нервы непритворно,
Соли не будет мало тем, кто станет первым,
Слово утонет в голосе минутной боли.
Больше не осталось ничего.
Больше не осталось ничего - теперь мне путь свободен.
Ветер закружит вальс в коре тугих деревьев.
Плечи вишневых стен сольются с белым фраком.
Видишь, в моем саду теперь играют дети,
Игры все те же под кристально-черным флагом.
Я прошу тебя закрой глаза.
Я прошу тебя закрой глаза - мне в эту ночь не спится.
Запах ночных кастров заведомо приятен.
Возраст течет из рук, торопится в дорогу.
Можно теперь тебя обнять, нас только двое.
Кто то уже успел отдать дань некрологу.
Вот и не осталось ничего.
Вот и не осталось ничего - а лето пахнет солнцем.
~Лайсерг~
Разбуженный лёд плакал на понедельник
К началу прихода размытых дверей.
Кто-то влезал тихо на подоконник
И с грустью смотрел на счастливых людей.
Цвет троекратно не предсказуем
На перекрёстках асфальтовых лент.
Погоня за страхом быть не убитым,
Входит в привычку за долгостью лет.
Так начинался день...
А город крошился на чёрном и белом,
Пуская в себя сок отравленных дней.
А небо забыло свою отчужденность,
Бросая к ногам трафареты теней.
Она знает то, что не знает реальность.
Она видит там, где не видят огни.
Её серебро на мою безымянность
Легло, когда мы остались одни.
Так начинался день...
А время текло из-под пальцев на струнах,
Сплетая в слова смысл прожитых лет.
А кроны деревьев ссыпались на землю,
Касаясь листвою твоих эполет.
Она никогда не узнает о камне,
Лежащем на дне прозрачной реки,
И влажный овал ее облака ночи
Не станет светлей в квадрате любви.
Так начинался день...
*задумался о жизни*
м...тоже из моих любимых песен)
Солнце погасло и тучи взвалили на землю тонны дождя.
Пару часов и железная птица снова похитит тебя.
Сколько продлится твое расстоянье? Сколько протянется лет?
Жить в ожидании жизни возможно, хуже, когда ее нет.
Она будет там, где лето уходит в осень.
Она будет там, где пьют по ночам вино.
Она будет там, где скучает асфальт по колесам.
Она будет с теми, кто был от нее далеко, далеко...
Ты покидаешь мой город, и завтра cтанет бессмысленным путь.
В ритмах дождя уходящего лета меня оставляешь тонуть.
Там, где стареют еще не родившись, где шут себя мнит королем,
Уж лучше быть рыбой, способной пуститься в море за кораблем.
Она будет там, где лето уходит в осень.
Она будет там, где пьют по ночам вино.
Она будет там, где скучает асфальт по колесам.
Она будет с теми, кто был от нее далеко, далеко...
Ночь обозначила выход к спасенью песней трамвайных рельс.
Все решено. И теперь, как молитва дата вылета, рейс.
Kтo-тo из старых знакомых мне скажет "Слушай, да ты не в себе!"
Мне наплевать. Я устала слать письма. Я уезжаю к тебе.
Мы будет там, где лето уходит в осень.
Она будет там, где пьют по ночам вино.
Она будет там, где скучает асфальт по колесам.
Она будет с теми, кто был от нее далеко, далеко...
Die verlorene Seite
Приходит ночь, и ты идешь ко мне,
Ты песню мне поешь о плачущей луне.
Я знаю секрет твоего мастерства,
Твой голос дрожит и так нежны слова.
Уп-тау-тау-ду!
Уп-тау-тау-ду!
Уп-тау-тау-ду!
Е-е...
Я каждый день тебя в толпе ищу,
Я подчиняю свою жизнь скрипичному ключу.
Я снова хочу жить, и я включаю свет,
Я выхожу под дождь, сказать тебе: "Привет!"
Уп-тау-тау-ду!
Уп-тау-тау-ду!
Уп-тау-тау-ду!
Е-е...
По мокрым площадям и сказочным бульварам,
Твоя улыбка будет танцевать со мной.
Я знаю, мы с тобой встретились недаром,
Мы встретились с тобою, чтоб забыть покой.
Чтобы забыть покой. Ой, ой.
Приходит ночь, и ты идешь ко мне,
Ты песню мне поешь о плачущей луне.
Я знаю секрет твоего мастерства,
Твой голос дрожит и так нежны слова.
Уп-тау-тау-ду!
Уп-тау-тау-ду!
Уп-тау-тау-ду!
Е-е...